Ури Гершович Литература и жизнь: «Братья Блум» Райана Джонсона
Фильм Райана Джонсона выглядит чередой веселых афер, которые заканчиваются довольно грустной историей в России (ниже попробуем объяснить, почему именно в России) — гибелью одного из братьев. Казалось бы, это противоречит не раз повторяемому вслух лейтмотиву: «хорошая афера — это афера, в результате которой все участвовавшие в ней оказываются довольны». Однако, не будем спешить. Для начала зададимся вопросом, сколько афер мы видим в этом фильме.
Первая афера — в преамбуле. Два брата Стивен (старший, ему 13) и Блум (младший, ему 10), сменив несколько приемных семей, оказываются в городе, где всякая вещь имеется в одном экземпляре (к этой «единичности» мы еще вернемся). Блум из-за кустов видит прекрасную девочку, к которой он боится подойти. И тут Стивен придумывает аферу из пятнадцати шагов, в результате которой братья должны заработать, а Блум, играя роль, назначенную ему Стивеном, преодолевает все страхи и знакомится с девочкой.
Далее повествование делает скачок в 25 лет. Мы видим концовку какой-то удачной аферы и фрустрацию Блума (Адриан Броуди), которому надоели все эти истории. Он, судя по всему, не в первый раз намеревается покинуть брата, чтобы начать настоящую, ненаписанную жизнь. Блум прощается с братом, но тот находит его через три месяца в Черногории и предлагает последнюю аферу, «жертвой» которой должна стать богатая Пенелопа (Рейчел Вайс). Череда захватывающих приключений приводит к тому, что в конце фильма Пенелопа держит Блума за руку — в точности как та девочка из детства. Не значит ли это, что, несмотря на обилие перипетий и событий, перед нами одна грандиозная афера Стивена (Марк Руффало), в результате которой Блум оказывается с Пенелопой. Похоже, что так. Но, в таком случае, гибель Стивена, была им предусмотрена… Как же так? Попробуем разобраться.
Нельзя не заметить, что для обычного приключенческого фильма «Братья Блум» перенасыщен литературными аллюзиями. Уже само название отсылает к «Улиссу» Джойса и героям этого романа. В нем мы найдем и Стивена, и Блума (правда, они не братья), и ассоциируемую с Пенелопой Молли (впрочем, в романе есть также персонаж Пенелопа Рич, списанный, как замечает Сергей Хоружий, с реальной женщины, носившей это имя, которая была музой творчества и героиней сонетов английского поэта сэра Филипа Сидни (1548—1586), а, по мнению некоторых авторов, — и героиней сонетов Шекспира; кроме того, название «Пенелопа» носит восемнадцатый эпизод романа Джойса). Еще один персонаж фильма, подставной куратор (Робби Колтрейн) носит фамилию автора «Моби Дика» — Мелвилл. Корабль, на котором отплывают братья с очарованной ими Пенелопой называется «Фидель» («Верный») — так же, как корабль из романа Германа Мелвилла «The Confidence-Man: His Masquerade» (на русский название романа переводят «Искуситель: его маскарад»). Химчистка в городе одной вещи называется «О’Генри». Цитируется Киплинг, не раз упоминается Достоевский и т.д. Этот отнюдь не случайный литературный подтекст требует объяснения.
Начнем с главных героев фильма. Очевидно их соответствие героям романа Джойса: Стивен — Стивен Дедал, Блум — Леопольд Блум. Правда, в «Улиссе» они не являются братьями. При этом их прообразами являются герои поэмы Гомера: Блум — Одиссей, Стивен Дедал — Телемак, сын Одиссея, отправившийся на поиски отца. Вновь процитируем комментарий С. Хоружего к первому эпизоду романа Джойса: «Идея, скрытая в имени Стивен Дедал, — идея участи художника-творца, соединяющей славу и страдания. Дедал — древний мастер-искусник, создатель лабиринта и крыльев…» Итак, Стивен — художник-творец. А кто же тогда Блум? Очевидно, герой. Собственно, в фильме Блум говорит это прямым текстом: «Он [Стивен] сочиняет аферы, как русские писатели прошлых веков сочиняли романы. С тематическими отступлениями, элементами символизма, и прочей фигней. И мне он отводит роль ранимого героя». И далее, обращаясь к Стивену: «Я проживаю не свою жизнь, а играю роли, которые сочиняешь для меня ты». Стало быть, перед нами отношения «автор — герой», а аферизм, мошенничество — литература. В этом контексте обретает особый смысл аллюзия на роман Мелвилла «Confidence Man». Рассказчик этого романа и есть этот самый Confidence Man, втирающийся в доверие пассажиров корабля «Фидель» и, повествуя о них, как бы выводит их на чистую воду. В романе заключена сатира на литераторов XIX века.
Стивен учился мошенничеству (литературе) у русских писателей. Его учитель — Бриллиантовый пес (Diamonddog), которому Стивен выколол глаз антикварной рапирой. Не будет ошибкой сказать, что Стивен отбил своего брата у этого «русского романиста». Вспомним, в какое оцепенения впадает Блум в присутствии Бриллиантового пса. Кто же этот романист? Уж не Достоевский ли, столь часто упоминаемый в фильме? (становится понятным мотив Санкт-Петербурга).
Ну, хорошо — автор, герой, конкуренция авторов… Почему это должно нас интересовать? И в чем, собственно, высказывание Райана Джонсона? Действительно, высказывание лежит не в сфере интеллектуально-литературной эквилибристики, а в области экзистенциального опыта. Поясним.
Обычно автор и герой ассоциируются с фигурами отца и сына. У Джойса, наоборот, автор — сын, ищущий отца. А у Райана Джонсона — автор и герой братья. Вспомним преамбулу и город, в котором все вещи имеются в одном экземпляре, и только братьев двое. Но нет ли здесь намека на то, что братья — две стороны одного целого. Представим себе человека, испытывающего страх перед реальностью, неспособного вступить с ней в непосредственный контакт. Что ему делать? Одна из возможных стратегий — найти в себе «литератора», того, кто придумывает аферы и приключения, помогающие преодолеть страхи, подойти к девочке. Такая раздвоенная личность не так уж редка. Открыв в себе Стивена, можно включить содержащегося в тебе Блума в жизнь. Стивен вдохновляется романами и пишет сценарии для Блума. Но у такой стратегии есть один существенный изъян: Блум в нас чувствует себя марионеткой, ему кажется, что он живет ненастоящей жизнью, стремление выйти из литературного сюжета (из аферы) становится навязчивой идеей. Собственно, последняя афера Стивена и есть попытка дать свободу Блуму, освободить его/себя от литературности. Именно поэтому Стивен погибает. Только его гибель (гибель автора в нас) и может дать надежду на настоящую, ненаписанную жизнь. Перед смертью Стивен говорит Блуму: «Ты — единственный зритель, в котором я всегда нуждался». То есть, аферы нужны были вовсе не для заработка, а для Блума. Стивен всегда старался ради него.
Удалась ли последняя афера Стивена? На первый взгляд, да — ведь Блум (Одиссей) оказался с Пенелопой. Но не все так однозначно. Присмотримся к образу Пенелопы в фильме. Из её рассказа о детстве и аллергии мы понимаем, что и у неё есть проблема контакта с реальностью. Но решает она её иначе, нежели братья.
— И только я собралась выбраться из дома, как заболела моя мама. Мне пришлось остаться. Она болела очень долго…
— Ты чувствуешь себя обманутой? — спрашивает Пенелопу Блум.
— Не хочешь чувствовать себя обманутым, научись обманывать сам.
И тогда я решила, что не будет сказки о несчастной девочке,
запертой в доме, пропитанном аптечными ароматами, тратящей жизнь на умирающего человека, которого она порой ненавидит. Нет. А будет сказка о девочке, которая смогла обрести безграничную красоту во всем, даже в самых мелочах. И даже полюбить человека, с которым оказалась взаперти. И я рассказывала себе эту сказку, пока она не стала былью.
Пенелопа придумывает сказку, и сказка становится былью. Она «прогибает» под себя реальность, видоизменяет её, навязывает реальности свою волю. С этим связаны её хобби, в частности, фотография, о которой Панелопа говорит: «И получится не репродукция, а правдивое повествование». Не забудем также эпилепсию Пенелопы, вызывающую по ассоциации все того же Достоевского. Стоит вспомнить, насколько чудесным является эпизод, в котором Пенелопа крадет манускрипт из пражской библиотеки — реальность невероятным образом подчиняется её желанию. Кроме того, вспомним схему аферы, которую она показывает Блуму в Черногории… Другими словами, Пенелопа также автор, пусть иного плана, нежели Стивен. Значит, в результате аферы Стивена, Блум не обретает самостоятельности и ненаписанной, непридуманной жизни. Он лишь становится героем сказки Пенелопы.
В концовке фильма, осознав гибель Стивена, Блум пересказывает Пенелопе слова брата: «Непридуманной жизни не существует. Существуют лишь бездарные писатели». Пенелопа отвечает: «Боже, Я люблю тебя, Блум. Знаешь, что мы будем делать? Мы будем жить, словно рассказываем лучшую в мире сказку. Ты готов?»
Как воспринимать эту концовку — как хеппиэнд или как трагедию? Наверное, это дело вкуса, в том числе литературного….
