Александр Портнов Из Пхеньяна с любовью. Часть II
Первая часть материала здесь
В 2017 году хитом корейского проката стал боевик «Кооперация», в котором северокорейский офицер и детектив-южанин вместе ловят группу преступников, занимающихся изготовлением фальшивых денег. Несмотря на то, что главный злодей является выходцем с Севера, для Пхеньяна он такой же враг, как и для Сеула, благодаря чему разногласия между двумя Кореями отходят на второй план. В фильме присутствуют обязательные сцены пыток своих же, а также дежурные слова о голоде и нищете, однако не покидает чувство, что их вставили для галочки. Не забываем, что на свободном и демократическом Юге действует Закон о национальной безопасности, по которому за любое позитивное высказывание о КНДР можно получить вполне реальный срок — демократы этот закон частенько игнорируют, а вот консерваторы любят пускать его в ход. «Кооперация» снималась при консерваторах, и авторы явно решили подстраховаться, но вышло не сильно убедительно — капитан Им Чхоль-рён в исполнении актера Хён Бина вышел круче всех прочих персонажей вместе взятых, причем за прямое нарушение приказа кровавый северокорейский режим по итогам миссии… повышает его в звании. На упреки напарника-южанина в том, что 25 миллионов корейцев к северу от 38-й параллели живут в бедности, он только с гордостью заявляет: «Зато мы в бедности все равны». А мог бы опустить глаза и покаяться.
Зрителя явно утомили не сходящие с экранов все новые и новые ленты о творящихся на Севере ужасах, и он воной проголосовал за тот фильм, в котором героем выступал «цепной пес режима», а вышедший в том же году «V.I.P.», изображавший беспредел пхеньянской «золотой молодежи», даже не смотря на участие популярного актера Ли Джон-сока провалился в прокате, хотя ситуация ему явно благоволила — в апреле благодаря Трампу начался очередной кризис на полуострове, но повторить успех «Тайной миссии» не удалось. Более того, под конец года вышел новый хитовый боевик «Стальной дождь», в котором южнокорейские спецслужбы спасают Ким Чен Ына от очередных, уже сбился каких по счету генералов-заговорщиков, устраивающих переворот под давлением коварных китайцев (что характерно, главу государства в том же году свергли как раз на Юге). В плане сюжета этот фильм, пожалуй, претендует на почетную премию «самый дурацкий сценарий в истории кино», поскольку раненый Ким Чен Ын не просто благополучно вывозится в Сеул, но еще и в благодарность за возвращение престола отдает южанам половину имеющегося у КНДР ядерного арсенала. Южан, впрочем, абсурд этих действий не смутил.
Актеры Ю Хэ-джин и Хён Бин в фильме «Кооперация»
К моменту выхода «Стального дождя» демократы вернулись в «Голубой дом», а потому свободы у режиссеров стало побольше. Как следствие, южнокорейский спецслужбист в «Дожде» даже позволяет себе открыто завидовать северянам, которые смогли создать бомбу, в то время как их менее везучие единокровные братья, не смеющие шагу ступить без санкции Вашингтона, остались с пустыми руками. Только в этом фильме можно услышать признание южанами факта, очевидного для историков, но вызывающего разрыв шаблона у обывателя: агрессивный Пхеньян 70 лет назад подписал соглашение о перемирии, а миролюбивый Сеул — нет (тема Корейской войны на Юге до сих пор освещается крайне тенденциозно и всю вину за нее возлагают либо на северокорейцев, либо на северокорейцев и иностранцев, умалчивая как о взаимных провокациях на границе, так и о проводимой сеульскими властями репрессивной политике, жертвами которой стали десятки тысяч человек, заподозренных в «коммунизме»).
Спустя три года вышла вторая часть «Стального дождя», где в очередной раз северные генералы совершили переворот (на сей раз роль зловещих иностранцев-кукловодов сыграли традиционно нелюбимые в обеих Кореях японцы) и посадили Ким Чен Ына вместе с американским и южнокорейским президентами, прибывшими в КНДР для участия в саммите, под замок на секретной подводной лодке. Если в первой части Кима в основном показывали в виде обморочного тела, у которого не видно лица, то тут он уже стал одним из центральных и, что совсем уж удивительно, положительных персонажей, особенно на фоне своего трусоватого американского визави. Имя ему от греха подальше изменили, но то, что это именно Ким Чен Ын, сомневаться не приходится, правда исполнивший роль актер Ю Ён-сок похож на северокорейского лидера примерно так же, как Ален Делон похож на Уинстона Черчилля, но вряд ли в Северной Корее хоть кто-то возмутился этим фактом.
Единственное в истории южнокорейского кино появление Ким Чен Ына (да, это он) состоялось в фильме «Стальной дождь 2: Саммит»
«Красная волна» продолжала набирать обороты. В 2018 году вышел фильм «Шпион пошел на Север», сценарий к которому написал Квон Сон-хви, когда-то поработавший над «Кореей». Сюжет вращался вокруг северокорейской ядерной программы и попытки южной разведки ее сорвать — это первый кассовый хит, действие которого в основном происходило на Севере, причем в данном случае голод, нищета и постоянные перебои с электричеством не вызывают вопросов, поскольку речь идет о девяностых, когда страна переживала самый острый кризис в своей истории. И, что самое удивительное, при всей безрадостной картине, которая открывается разведчику-южанину в исполнении Хван Джон-мина, главными подонками в фильме изображены не северокорейцы, а его непосредственные коллеги — скоро выборы, которые должна выиграть оппозиция, и южнокорейские консерваторы обращаются к Пхеньяну с просьбой устроить провокацию, чтобы симпатии избирателей качнулись вправо. Главный герой, узнав об этом, испытывает настоящий шок: те, кто громче всех вопит об угрозе коммунизма и обвиняет Ким Дэ Чжуна в работе на Северную Корею, сами бегут к северянам за помощью, спокойно закрывая глаза и на разработку ядерного оружия, и на страдания простых людей. Создатели явно снимали о современности и под Кимом имели ввиду действующего президента-демократа Мун Джэ Ина, который в том же году инициировал возобновление мирного процесса — противники его курса получили жесткую оплеуху еще и в кино. Завершался фильм на совсем уж позитивной ноте: героя Хван Джон-мина, избежавшего опасности на Севере и даже лично убедившего Ким Чен Ира начать диалог с Сеулом, по прибытии на Юг бросали в тюрьму, как коммуниста.
Провалы теперь преследовали то кино, которое отражало взгляд на КНДР предшествующего периода — если выпущенная при консерваторах «Операция “Хромит”» про высадку войск Макартура в Инчхоне собрала кассу, то ее сиквел, добравшийся до экранов уже в годы президентства Мун Джэ Ина, безнадежно утонул, как и довольно инфантильный мюзикл «Дети свинга» о северокорейцах в американском лагере для военнопленных. Последний пытался усидеть сразу на двух стульях, устами одной из героинь проталкивая мысль, что не будь коммунизма и капитализма, не было бы и войны, однако зритель такую наивную агитацию за феодализм (или за рабовладение, как посмотреть) не принял и «Детей свинга» проигнорировал.
В фильме «Шпион пошел на Север» Ким Чен Ир изображен стереотипным злодеем из Бондианы, однако в судьбе главного героя он сыграл скорее положительную роль
27 апреля 2018 года лидеры двух Корей встретились впервые за 11 лет — длившийся около года кризис завершился, страны вступили в новый период взаимного сближения. А 14 декабря 2019 года на канале tvN начался показ сериала «Любовное приземление» (в других, не менее неловких переводах — «Аварийная посадка любви» или «Любовь приходит с неба»), ставшего самой громкой премьерой последних лет на тему межкорейских отношений. Сюжетная завязка тут под стать названию: южнокорейская миллионерша Юн Се-ри (Сон Е-джин) решает полетать на параплане, но случайно попадает в эпицентр бури, которая заносит ее прямиком в лучшую из двух Корей, где Се-ри встречает пограничника Ли Джун-хёка (Хён Бин). Естественно, у них завязывается роман и Джун-хёк, как порядочный мужчина, всеми правдами и неправдами пытается переправить новую знакомую домой.
При том, что это вполне стандартное для корейского телевидения «мыло» с приемлемым для жанра градусом нереалистичности, сериал стал практически революционным за счет того, как здесь показана Северная Корея. Пожалуй, в первый раз со времен «Любви Севера и Юга» над страной чучхе светит солнце, ее жители улыбаются и умеют стильно одеваться, даже у небогатых семей на столе всегда есть пища (причем верно подмечено, что основой повседневного рациона является не рис, а кукуруза), пхеньянцы разъезжают на современных автомобилях и пользуются смартфонами. Да елки-палки, в КНДР, оказывается, действует институт присяжных, адвокатура, а преступника нельзя посадить в тюрьму без предъявления доказательств! Южане, которых почти 15 лет кормили историями о нищей, голодной, готовой развалиться от малейшего тычка банановой республике, испытали настоящий культурный шок. Особенно же многих впечатлил образ самих северокорейцев и лично Ли Джун-хёка — в сравнении с привычным Се-ри окружением они выглядят куда более открытыми и человечными, готовыми по первой просьбе прийти на помощь, хоть и не лишенными своих недостатков. На фоне сеульцев, конечно, бросается в глаза более чем скромный образ жизни, отсутствие привычной бытовой техники и, мягко скажем, ограниченность кругозора, но если посмотреть, как в том же южнокорейском кино изображают собственную сельскую глубинку, то отличий от КНДР наберется не так много.
Актеры Сон Е-джин и Хён Бин в сериале «Любовное приземление»
В сериале, безусловно, присутствуют и неприятные стороны жизни на Севере: прослушка, регулярные перебои с электричеством, кумовство, черный рынок, отсутствие интернета, но это такие несущественные мелочи для страны, которую многие благодаря пропаганде по-прежнему считают филиалом ада на Земле, что даже в глаза не бросаются. А уж по сравнению с «Тайной миссией» скачок и вовсе колоссальный — если там на фоне КНДР сеульский пригород, где двухэтажный дом уже считается небоскребом, а владелица магазина вынуждена стирать одноразовые салфетки ради экономии, кажется недостижимой утопией, то в «Любовном приземлении» Север это, по сути, тот же Юг, только победнее. Вызывают вопросы ляпы иного рода — например, Джун-хёк упоминает, что принадлежит к клану Ли из Чонджу, хотя клановая система в КНДР давно уничтожена, в отличие от Юга, где родственные связи и происхождение до сих пор играют важнейшую роль в политике и регулярно приводят к тому, что уходящий в отставку президент автоматически попадает в тюрьму за коррупцию (отсюда популярная шутка, что южнокорейские лидеры сидят по два срока — один в президентском кресле и один за решеткой).
Добавило очков сериалу и то, что политическая система явно находится на стороне «добра» — главным антагонистом выступает коррумпированный офицер госбезопасности, однако он прямым текстом себя называет бизнесменом, вынужденным притворяться коммунистом, и борьбой с ним заняты не только главные герои, но и пхеньянские власти. Последнее обстоятельство побудило, кстати, многих южнокорейских праваков обвинить создателей «Любовного приземления» в коммунистической пропаганде, в том числе и по причине изображения в позитивном свете солдат Корейской народной армии. Некоторые перебежчики тут же поведали страшную истину, что солдаты в КНДР регулярно занимаются грабежами и изнасилованиями; учитывая, что на 25 млн «гражданских» приходится целый миллион мужчин в форме, в стране по этой логике уже давно не должно было остаться «нетронутых» женщин, включая старух и грудных младенцев. Впрочем, перебежчики с Севера народ довольно своеобразный — чего стоит только история Син Дон Хёка, который якобы сбежал из северокорейского концлагеря, написал об этом книгу, встречался с президентом США, выступал перед комиссией ООН, а когда внезапно выяснилось, что бежал он не из концлагеря, а от родителей совращенной им 13-летней девочки, почему-то удалил свою страницу в фейсбуке и перестал общаться с прессой.
В фильме «Побег из Могадишо» северяне и южане вынуждены действовать сообща, чтобы спастись
«Любовное приземление» стало одним из самых успешных сериалов в истории корейского кабельного телевидения, а пара Хён Бина и Сон Е-джин была признана самой красивой парой Кореи (на радость фанатов они не так давно поженились). Причем, пара получилась по-своему нетипичной: у корейцев распространен стереотип, что парни красивее на Юге, а девушки — на Севере, в то время как в «Любовном приземлении» ситуация обратная. Росту популярности не помешало даже то, что с перемещением действия на юг полуострова похождения героев стали заметно скучнее. По ощущениям, Се-ри все же следовало остаться на Севере, но на такой ход создатели, по понятными причинам, пойти не могли. Можно сказать, что новый образ северокорейцев — крутых парней, взращенных в черном теле, но не лишенных обаяния, — окончательно возобладал и еще какое-то время не будет сходить с экранов. В нынешнем году ожидается премьера сиквела «Кооперации», в котором Хён Бин уже в третий раз примерит погоны офицера северокорейской армии. Не исключено, что именно его лицу предстоит надолго стать наиболее узнаваемым брендом Севера (даром, что сам актер коренной сеулец). Пока что последним по времени выхода фильмом с представителями КНДР в качестве главных действующих лиц является исторический боевик «Побег из Могадишо», в котором дипломаты из двух Корей сообща спасаются из охваченного гражданской войной Сомали, причем чекист-северянин в финале жертвует собой ради общего блага. В 2022 году Север испытал межконтинентальную баллистическую ракету, способную поражать любую точку на территории США, а на Юге к власти опять пришли консерваторы. Сохранится ли заданный «Любовным приземлением» тренд, или южнокорейские режиссеры вновь проявят свой традиционный конформизм, нам с вами еще предстоит увидеть.
Северная Корея все еще остается самой закрытой страной мира, образ которой в кино и на телевидении формируется без ведома самой Северной Кореи. Необходимо помнить, что свой статус она избрала не сама — он был ей навязан извне теми странами, которые фактически лишили Пхеньян права на голос и на защиту своего доброго имени. По отношению к нему не действует принцип презумпции невиновности, а сложившиеся в массовом сознании стереотипы фактически гарантируют любому, кто попытается вступиться за северокорейцев клеймо маргинала, а то и «адвоката дьявола». При этом никого не смущает откровенная политика двойных стандартов: Таиландом, к примеру, правит военная диктатура, в стране официально действует цензура, а за испорченный портрет короля можно получить 10 лет тюрьмы, но Таиланд капиталистический, к тому же верный союзник США, поэтому его мы, в отличие от КНДР, тоталитарным адом не считаем. То же касается Саудовской Аравии, где нет ни выборов, ни парламента, ни политических партий, а законодательство в тысячу раз жестче северокорейского — кого-то в мире это волнует? Поэтому на южнокорейском кино лежит особая ответственность, поскольку оно в силах повлиять на отношение к своим братьям по крови и, более того, уже не раз доказывало, что все не сводится только к черному мифу. Существование «Объединенной зоны безопасности», «Японского моря и горы Пэкту», «Любви Севера и Юга», «Шпионки», «Западного фронта», «Кореи», «Кооперации», «Стального дождя» и «Любовного приземления» доказывает, что иной взгляд на КНДР возможен. В том, чтобы в сотый раз заклеймить диктатуру Кимов, нет подвига, нет гражданского мужества — осуждать того, кого до тебя осудили все, может кто угодно. Возвысить голос в защиту изгоя — вот где нужно настоящее мужество. Открыто сказать, что к северу от 38-й параллели живут обычные люди, которые любят свою страну и так же, как все, имеют право на уважительное к себе отношение и право на счастье — это уже подвиг.
