Михаил Тимофеев Равниннофабричная цивилизация

Этой публикацией мы открываем спецпроект об истории возникшей в XVIII веке в европейском центре России равниннофабричной цивилизации, зримое и незримое присутствие которой можно обнаружить в современных Московской, Владимирской, Ивановской, Костромской, Тверской и Ярославской областях.

В центре России в междуречье Волги и Клязьмы от Москвы и Твери до Вязников и Юрьевца с начала XVIII века формировалась особая текстильная цивилизация. Её основными форпостами стали Ярославская большая мануфактура (осн. 1722), многочисленные крестьянские мануфактуры села Иванова, начало которым положил Григорий Бутримов (осн. 1742), Прохоровская Трёхгорная мануфактура в Москве (осн. 1799), владения потомков Саввы Морозова в Орехове (осн. 1811), Никольском (осн. 1845), Глуховском (осн. 1847) и Твери (осн. 1859), образцовый текстильный город фабрикантов Коноваловых в Бонячках (осн. 1813), нанизанные на берег Волги в районе Кинешмы фабрики Севрюгова (осн. 1897), Коновалова (осн. 1903) и Разореновых (осн. 1879, 1880), предприятие Красильщиковых в Родниках (осн. 1820). Другие центры текстильного производства Российской империи (Санкт-Петербург, Шлиссельбург, Тампере, Лодзь) располагались компактно, не образуя обширного и практически моноиндустриального региона.

Ландшафт этой территории заметно изменился в XIX веке, когда в городах и сёлах появились большие и маленькие краснокирпичные корпуса прядильных, ткацких и отделочных производств. Наряду с колокольнями вертикальными доминантами быстро растущих поселений стали фабричные трубы, а время начали сверять не по бою часов, а по паровым гудкам, зовущим рабочих на смену. Под влиянием бурного развития текстильной промышленности преображались тихие купеческие городки, а сёла становились мегаполисами. 

Начало индустриальной специализации этих земель было положено почти триста лет назад. Потребность новорождённой Российской империи в парусине и холстине требовало роста производства текстиля. Ещё в XVIIвеке во многих сёлах этого региона начали возникать небольшие заведения по отделке льняных тканей, основанные предприимчивыми крепостными крестьянами. В начале XIX века начинается переход от льна к хлопку. Внедряются новые технологии, закупается в Европе новое оборудование, быстрыми темпами растёт производство, расширяются рынки сбыта. 

Подавляющее большинство основателей крупных текстильных династий в этих краях были крестьянами-старообрядцами. Некоторые из этих «капиталистых крестьян» смогли выкупиться из крепостной зависимости и передать своё дело сыновьям. Их наследники во время промышленного бума 1850-70-х годов модернизируют производство, возводят огромные фабричные корпуса, заказывают лучшим архитекторам проекты собственных особняков, строят храмы, больницы, клубы, социальное жильё. Третье поколение получало образование в российских и европейских университетах, занималось меценатством и политикой, расширяло бизнес в новые сферы.

В конце XIX века этот регион становится одним из наиболее индустриально развитых районов империи. Его потрясают крупные забастовки (Орехово-Зуево, Иваново-Вознесенск), в Москве в 1905 году происходит вооружённое востание. После революции 1917 года фабрики национализируются, и большинство производств останавливается из-за нехватки сырья и топлива во время гражданской войны. 

Ряд северных уездов Владимирской и южных уездов Костромской губерний, где была велика концентрация фабричных сёл и городов с текстильными мануфактурами, в 1918 году объединяются в новую Иваново-Вознесенскую губернию. Постепенно с 1921 года фабрики оживают, в 1924 году начинают строиться новые текстильные производства. Возникают новые корпуса из стекла и бетона, созданные в стиле функционализма. В 1960-70-е годы происходит очередная модернизация текстильного производства. Возводятся новые комбинаты  и фабрики-автоматы. Однако в конце 1980-х начинается кризис, который привёл к закрытию многих производств на рубеже 1990-2000 годов.

Что осталось от мощной текстильной цивилизации, расположенной в самом центре России? Прежде всего, это фабричные цеха и мануфактурные производства, созданные в течение более двух столетий. На некоторых из них продолжают выпускать текстильную продукцию. Часть бывших фабрик перепрофилирована в лофты, офисные и торговые центры, текстильные ярмарки. Есть и пребывающие ныне в запустении. Часть архитектурного наследия составляют усадьбы, дачи и особняки «текстильных королей». Ещё это и разнообразная инфраструктура, включающая рабочие казармы и посёлки, больницы и клубы, ясли и школы.

Многие сооружения XIX века являются сейчас памятниками истории и культуры. Иногда даже в запущенном состоянии они вызывают сильные эстетические переживания. Технологические особенности производства предполагали размещение производств в непосредственной близости от водоёмов – рек, озёр, прудов. Архитекторы нередко стремились расположить фабричные корпуса таким образом, чтобы они эффектно смотрелись с воды. Особенно в этом смысле повезло зданиям в краснокирпичном стиле, возведённым на берегах Волги или Клязьмы. Но отражающийся в пруду портик бетонного корпуса ткацкого производства в городе Вичуга или ансамбль фабрики в городе Южа, смотрящий в озеро Вазаль им нисколько не уступают. Не имеющие выхода к открытой воде производственные и жилые корпуса «морозовского городка» в Твери, построенные в стиле псевдоготики и модерна, вполне можно считать шедеврами индустриальной архитектуры рубежа XIX-ХХ веков, достойных занять место в списке мирового культурного наследия ЮНЕСКО.

Возвышающиеся над многоэтажными цехами, подобно донжонам средневековых замков, технологические и водонапорные башни являются после сноса большей части фабричных труб доминантами индустриальных пейзажей. Кое-где уцелевшие мелкие элементы декора, уличные светильники и пилястры в стиле модерн демонстрируют, насколько важное значение уделялось более ста лет назад оформлению сугубо утилитаных пространств.

Многое о вкусах разных поколений фабрикантов могут рассказать их приватные владения. Это особняк Арсения Морозова на Воздвиженке в Москве и существенно уступающие ему по степени экстравагантности дома в больших и малых городах равниннофабричной цивилизации, созданные талантливыми зодчими в псевдорусском и псевдоготическом стилях, в стилях неоклассицизма, модерна и эклектики.

Архитектурное наследие текстильной цивилизации велико и многообразно. Поздние пристройки из белого силикатного кирпича иногда нарушают гармонию сформировавшихся в начале ХХ века ансамблей. Бетонные стены фабрик 1920-х годов порой обшивают современными материалами, а старую мелкую расстекловку и сплошное остекление заменяют стеклопакетами из пластика. Но, не смотря на нанесённый многим зданиям ущерб, они ещё способны рассказать о прошлом великолепии и могущественности былой текстильной цивилизации.