Александр Портнов Отягощенные совестью

Рецензия на фильм «Совесть».

Режиссер Алексей Козлов в последние годы твердо решил посвятить себя советской истории, и если фильму «Спасти Ленинград» с бюджетом 237 млн рублей не покорились ни кассовые сборы, ни сердца зрителей, то вот новое погружение в прошлое родной страны с картиной «Совесть» уже отметилось тремя призами на фестивале в Шанхае и имеет неплохие перспективы на «Зеркале», в рамках которого и состоялась ее российская премьера.

В качестве сюжетной канвы режиссер избрал дело Леньки Пантелеева, чья банда терроризировала Петроград в 1922-1923 годах, успев за год совершить несколько десятков убийств и ограблений. Впрочем, на имени Пантелеева всякие сходства с реальностью в фильме заканчиваются и начинается ничем не сдерживаемая творческая фантазия, которая соотносится с историей примерно так же, как «Звездные войны» соотносятся с актуальной космонавтикой. Режиссер явно хотел снять свой нуар с крутым детективом в фетровой шляпе, роковыми красотками, коррумпированными копами и инфернальными гангстерами, а раз реальность не желала соответствовать авторскому видению – что ж, тем хуже для реальности. Поэтому в истории ликвидации Пантелеева появляются персонажи, никогда не существовавшие (включая самого главного героя), обстоятельства переиначиваются, мертвые воскресают, а живые, напротив, умерщвляются самым жестоким образом и даже ужасная ВЧК, год как упраздненная, продолжает наводить страх на всех противников большевистской власти.

Собственно, предъявлять претензии к картине на том основании, что от истории остались рожки да ножки, не получится – плашки «основано на реальных событиях» или подзаголовка «исторический фильм» вы не увидите, а значит режиссер волен рассказывать самые невероятные версии побега Пантелеева из тюрьмы и его гибели, вплоть до внезапного появления в Петрограде образца февраля 1923 года инопланетян, которые и испепелили знаменитого преступника своими лазерными лучами. Не фантазийность вредит фильму, а то, кого нам предлагают в качестве героев этой истории. Мы привыкли, что в нуаре под фетровой шляпой скрывается суровый брутальный мачо с выступающим подбородком, который конечно мало чем отличается от бандитов в плане методов, но зато служит благородной цели и готов причинять справедливость налево и направо при помощи пары пистолетов. Законы нуара непреложны, и не важно, чье лицо красуется на постере – Хамфри Богарта, Алена Делона, Серджиу Николаеску или Тосиро Мифуне (в этом плане жанр удивительно интернационален и вместе с тем целостен). Увы, в «Совести» вместо Богарта нам предлагают в герои интеллигентного профессора уголовного права Бориса Летуша в исполнении Владислава Комарова, который прямо-таки изнывает от своего незавидного положения. Борьбой с преступностью он занят далеко не в первую (а может и вообще в последнюю) очередь – убрать пистолет в стол Летушу мешает лишь желание найти убийцу брата, с онемевшей дочкой которого, оказавшейся после гибели родителей в приюте, он очень мило возится значительную часть фильма. В итоге режиссер похоже не определился, что же ему важнее – показать метания человека, оказавшегося не на своем месте и теперь пожинающего горькие плоды собственных ошибок, или же рассказать кровавую криминальную историю. Получилось скорее второе, потому как имени убийцы мы так и не узнаем (хотя кандидатур всего две – Пантелеев или начальник УгРо Матвеев, в реальности не существовавший), зато судьбу Леньки нам не только покажут на экране, но и на всякий случай дополнительно обрисуют в титрах.

Режиссер, обращаясь к зрителям перед началом показала, поведал, что относится к фильму, как к ребенку, который рос у него на глазах и, по его словам, периодически снимал себя сам, вынуждая создателей отказываться от уже снятых сцен. Что ж, должно быть дитя выросло весьма своенравным, т. к. по его прихоти мы лишились концов немало числа сюжетных веток, из-за чего кажущаяся важной во время просмотра сцена после его окончания внезапно оказывается лишней. Особенно пострадал образ отвратительного и насквозь гнилого начальника УгРо, который, как нам становится известно, почти открыто вожделеет любовницу Пантелеева, страдает от сифилиса и зачем-то хранит в сейфе у себя дома живого петуха. К чему все это? Видимо, ответа мы уже никогда не узнаем.

Концовку фильма венчает видимо ключевая для режиссера мысль, что во все времена совесть служила основой действий интеллигента. В случае Летуша, феноменальное внешнее сходство которого с Анатолием Солоницыным и есть синоним «эталонной» интеллигентности, увы, выходит, что совесть подсказала ему радикальное решение накопившихся проблем – подставиться под бандитские пули. По всему выходит, что в такие условия героя поставили кровавые чекисты, предоставившие ему на выбор либо службу в контрразведке (т. е. окончательное подчинение системе), либо вслух не названную, но явно незавидную участь. Можно попробовать ужаснуться тому, насколько эта самая незавидная участь незавидна, раз пуля Пантелеева показалась Летушу единственным достойным выходом, но, к сожалению, ужаса не возникает, ведь чекисты появляются в фильме лишь под конец с благородной целью покарать омерзительного Матвеева (настолько карикатурно злого, что его банально не жалко) и ликвидировать банду Пантелеева (так же не вызывающего сочувствия). Все мерзости, которые герой приписывает лично ему неприятному советскому строю, по сути исходили от этих двух личностей, с гибелью которых в городе по идее должен наступить идеальный порядок – может быть стоило все же взять денек на размышление, да и пойти в контрразведчики?

Во вступительном слове была высказана надежда, что «Совесть» все-таки выйдет в широкий прокат и это можно скорее поприветствовать, вот только захочет ли зритель, пресыщенный фильмами об ужасах коммунизма, такими как «Утомленные солнцем», «Сволочи», «Штрафбат», «Чекист», «Шпион» и т. д., идти в кинотеатр и смотреть за тем, как отвратительные оперативники УгРо вместо того, чтобы ловить бандитов, покрывают их, иногда отвлекаясь на пытки невиновных, фабрикацию уголовных дел и неумеренное потребление алкоголя? Тем более, что параллельно выходит фильм «Иван Денисович» гораздо более маститого режиссера Глеба Панфилова по гораздо более известному первоисточнику.